|
С А Л О Н, ИЛИ М И Р С К А Я З А Л А
| |
| Lucrecija | Дата: Пятница, 25.01.2013, 15:47 | Сообщение # 46 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 824
Статус: Offline
| Н. В. Бессонов
ВЫСОЦКИЙ И ЦЫГАНЕ
Владимир Высоцкий тоже увлекался цыганами. В молодости он не раз бывал в театре "Ромэн", но Москва имела и другие места, где звучала цыганская музыка. Высоцкий принадлежал к сложному поколению: "сплошная безотцовщина (война, да и ежовщина)..." Эти пацаны из переулков, щеголявшие напускной приблатнённостью, тянулись во взрослую жизнь. От официоза их тошнило. И тогда они открывали для себя "злащные места" - этот мир стоял как бы вне советской действительности.
Под конец своей недолгой жизни Высоцкий вновь окунётся в послевоенную эпоху во время съёмок знаменитого фильма "Место встречи изменить нельзя". В говорухинской картине прекрасно показана изнанка советской столицы: все эти рестораны и бильярдные вперемешку с набитыми под завязку коммуналками. Высоцкий-актёр буквально купается в атмосфере своей юности. Здесь всё знакомо ему до мелочей. А вечерами, оставшись один, он будет писать баллады о том, как росло его поколение. Одна из баллад отлилась в форму разговорной речи - сбивчивой, торопливо скачущей с одного на другое. Это не повествование. Это диалог с воображаемым собеседником, которому можно ничего не растолковывать - и так всё с ходу поймёт.
А вся братва одесская...
Два тридцать - время детское.
- Куда, ребята, деться, а?
- К цыганам в "поплавок".
Пойдёмте с нами, Верочка!
Цыганская венгерочка.
- Пригладь виски, Валерочка,
Да чуть примни сапог!..
Ритм цыганской венгерки, молодцеватая чечёточка станут знаком, по которому узнают своих. А возмужав, став большим поэтом, Высоцкий будет использовать цыганские мотивы, порой словно и не замечая того. В песне Алисы по сказке Льюиса Кэррола прорывается скрытая цитата:
Эх раз, ещё раз
Голова одна у нас.
Ну а в этой голове
Уха два и мысли две.
Конечно, это не случайность. Это свойственный Высоцкому мягкий юмор. Он любил играть на сочетании несочетаемого. Любил сталкивать две эпохи, или две культурных традиции, а потом смотреть на результат как бы со стороны...
Песню "В сон мне - жёлтые огни" Высоцкий предварял ироничной ремаркой:
- Это вариация на цыганские темы. Мелодия знакомая, а текст, я думаю, не особенно... Потому, что я сам его написал.
И зал приходил в восторг от внешне простых строк, в которых была какая-то магия. От песни исходило очень понятное русскому человеку ощущение неприкаянности, недовольства всем, на что ни упадёт взгляд. И ещё была в этой песне тоска по празднику души. По светлому празднику, которого эта душа достойна. Иностранцу никогда не объяснить, какими средствами поэт добивался такого настроя. Наверное для этого надо знать тонкости русской культуры, тонкости её знаковых символов. А уж тем более не понять иностранцу разлитой между строк самоиронии.
В сон мне - жёлтые огни,
И хриплю во сне я:
"Повремени, повремени -
Утро мудренее!"
Но и утром всё не так,
Нет того веселья:
Или куришь натощак,
Или пьёшь с похмелья.
Эх раз, да ещё раз,
Да ещё много, много раз.
Эх раз, да ещё раз,
Да ещё много, много раз...
В кабаках - зелёный штоф,
И белые салфетки, -
Рай для нищих и шутов,
Мне ж - как птице в клетке.
В церкви - смрад и полумрак,
Дьяки курят ладан...
Нет, и в церкви всё не так,
Всё не так, как надо!
Я - на гору впопыхах,
Чтоб чего не вышло, -
А на горе стоит ольха,
А под горою - вишня.
Хоть бы склон увить плющём -
Мне б и то отрада,
Хоть бы что-нибудь ещё...
Всё не так, как надо!
Я - по полю вдоль реки:
Света - тьма, нет Бога!
В чистом поле - васильки,
Дальняя дорога.
Вдоль дороги - лес густой
С бабами-ягами,
А в конце дороги той -
Плаха с топорами.
Где-то кони пляшут в такт,
Нехотя и плавно.
Вдоль дороги всё не так,
А в конце - подавно.
И ни церковь, ни кабак -
Ничего не свято!
Нет, ребята, всё не так!
Всё не так, ребята...
Порой "цыганское" в творчестве Высоцкого было заключено скорее не в словах, и даже не в мелодии. Скажем, песня "Кони привередливые" построена на цыганской интонации. В ней есть надрыв. Есть исповедальность. Эти черты присутствуют также в лучших песнях и романсах, которыми цыгане обогатили русскую культуру.
Есть у Высоцкого дилогия: "Погоня" и "Дом". Эти песни написаны на известный каждому мотив "Очи чёрные". Их образный строй трагичен. Герой противопоставлен враждебному миру. В первой песне - природе. Во второй - людской злобе. И неизвестно, с кем рядом опаснее - со стаей волков, или с обитателями дома, который стоит "во тьме как барак чумной". Положиться в этом мире герой может (совсем как цыган) только на упряжку коней. Это друзья. Они не подведут. Вынесут. И они действительно два раза спасают своего хозяина. Поначалу от волчьих клыков в лесной чаще. Потом из дома, где "народишко - каждый третий - враг".
В семидесятые годы скрытый смысл этих произведений не надо было растолковывать. Неуютное и фальшивое общество ненавидели все думающие люди. Всенародная слава пришла к Высоцкому именно потому, что в воздухе витала жажда перемен - а поэт говорил об этом вслух.
В семидесятые годы скрытый смысл этих произведений не надо было растолковывать. Неуютное и фальшивое общество ненавидели все думающие люди. Всенародная слава пришла к Высоцкому именно потому, что в воздухе витала жажда перемен - а поэт говорил об этом вслух.
"Я коней заморил, - от волков ускакал.
Укажите мне край, где светло от лампад,
Укажите мне место, какое искал, -
Где поют, а не стонут, где пол не покат".
"О таких домах
Не слыхали мы,
Долго жить впотьмах
Привыкали мы.
Испокону мы -
В зле да шёпоте
Под иконами
В чёрной копоти".
И из смрада, где косо висят образа,
Я, башку очертя, гнал, забросивши кнут,
Куда кони несли, да глядели глаза,
И где встретят меня, и где люди живут.
... Сколько кануло, сколько схлынуло!
Жизнь кидала меня - не докинула.
Может спел про вас неумело я,
Очи чёрные, скатерть белая?!
У Владимира Высоцкого было многое, о чём можно только мечтать. Красавица жена - французская кинозвезда. Зарубежные поездки. Чуть ли не единственный в Москве "мерседес". Он был ведущим актёром популярнейшего театра. На его концертах люди стояли в проходах. Но было и другое. Запрещение печататься. Попавшие на полку фильмы. Унизительные уколы со стороны официальных инстанций. Был, наконец, стыд за великую страну, которую партия превратила в пугало для всего остального мира. Социализм, даже в его мягком брежневском варианте был органически ненавистен поэту - а поскольку изменить он ничего не мог, его понемногу затягивала старинная русская болезнь:
И нас хотя расстрелы не косили,
Но жили мы, поднять не смея глаз, -
Мы тоже дети страшных лет России,
Безвременье вливало водку в нас.
Всё чаще и чаще звучат в поздних песнях Высоцкого мотивы пьянства. Это тоже находило отклик. У нас любят поговорить о водке, о загулах. Высоцкий и тут был наравне со страной. Как говорится, - плоть от плоти.
Знаменитые парижские похождения - на пару с художником Михаилом Шемякиным - стали чуть ли не эпосом.
Я точно где-то наследил,
Последствия предвижу.
Меня сегодня бес водил
По городу Парижу...
Цыгане пели нам про шаль
И скрипками качали.
Вливали в нас тоску-печаль.
По горло в нас печали!
Упоминание о цыганах здесь не для красного словца. В Париже действительно произошла любопытная история.
Господи, как это похоже на девятнадцатый век! Помните героев Лескова или Толстого: русских людей, бросающих под ноги цыганским музыкантам всё, что у них было? Так и тут. Высоцкий "безумными ночами направо и налево" швырял деньги. А вот дальше - неожиданный поворот. Цыганский музыкант Алексей Дмитриевич отдаёт деньги обратно, запечатанные в конверт. Он знает, что перед ним человек, обладающий редким даром, гордость своей страны, и считает для себя невозможным воспользоваться порывом его души.
Талант, который воздаёт должное таланту... Если бы всё это не произошло в действительности, это следовало бы выдумать!
В воспоминаниях Марины Влади есть выразительная сцена: первая встреча Высоцкого и Дмитриевича.
"Глядя в упор друг на друга, вы берётесь за гитары - так ковбои в вестернах вынимают пистолеты - и, не сговариваясь, чудом настроенные на одну ноту, начинаете звуковую дуэль.
Утонув в мягком кресле, я наблюдаю за столкновением двух традиций. Голоса накладываются: один начинает куплет, второй подхватывает, меняя ритм. Один поёт старинный романс, с детства знакомые слова - это "цыганочка". Другой продолжает, выкрикивая слова новые, никем не слыханные...
Вы стоите совсем близко друг к другу, и теперь я вижу в полоске света два упрямых профиля с набухшими на шее венами. Потом вдруг - одно движение руки: постой, послушай... И жалуется гитара, и мы тонем в её плаче. Солнце теперь светит с другой стороны, скульптурно вырисовывая ваши лица, потом и они уходят в тень, и видно лишь светлое дерево гитар и ваши такие разные руки, пальцы, рвущие струны. Уважение друг к другу, возникшее с первых минут знакомства, останется у вас на всю жизнь."
http://www.liloro.ru/romanes/bessonov7.htm
Будьте благословенны! Лукреция Альба
|
| |
| |
| Lucrecija | Дата: Пятница, 15.02.2013, 17:34 | Сообщение # 47 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 824
Статус: Offline
| [font=Times]ТАТЬЯНА ФИЛИМОНОВА
[/font][size=12][font=Times]Филимонова Татьяна Петровна, Заслуженная артистка России.Татьяна Петровна Филимонова родилась в семье военнослужащего. Педагог по специальности.Ей присущи унаследованные от деда старинная благородная манера исполнения, точное ощущение диалектики мелодии и текста, отсутствие
излишней аффектации, уважение к исполняемому ею репертуару и вечный
поиск новых выразительных средств, необходимых в ее работе с песенным
материалом. Прекрасные вокальные и сценические данные в сочетании с
умелым владением пластикой цыганского танца обеспечивают ей неизменный
успех на эстраде. Татьяна много концертировала за рубежом, где ее
искусство вызывало восхищение зарубежных ценителей цыганского
музыкального фольклора.В начале Перестройки на неё вышел Виктор Орлов-Романо (теперь он Романо-Орлов и ведёт проект "Барэ дрома", "большие дороги", в котором
примой выступает не кто иная как Алёна Бузылёва). Виктор Орлов к тому
времени собрал массу песен из репертуара городских цыганских хоров XIX -
нач. XX вв., и Татьяна записала пластинку "Дружбы нежное волненье".
Часть песен она поёт дуэтом с Виктором Орловым...[/font][/size]
http://www.narodnoe-radio.ru/index.php/nashy-gosti/316-filimonova
Источник: Российская газета (архив), Москва
Дата выпуска: 30.01.1993
Номер выпуска: 20
Заглавие: ПОД ЦЫГАНСКОЙ ЗВЕЗДОЙ. СЕМЬ "ПОЧЕМУ?" В РАЗГОВОРЕ ТАТЬЯНЫ ФИЛИМОНОВОЙ С ТАТЬЯНОЙ ФИЛИМОНОВОЙ
Впервые я увидела ее в "Голубом огоньке". Она пела и танцевала, смуглоелицо было совсем рядом, малиновые юбки взлетали, мелькали серебряныетапочки. Пела и танцевала просто классно. Ведущий "Огонька", представляяее, назвал имя и фамилию... Какой приятный сюрприз! К новогоднему бокалушампанского не хватало только этого.Потом я встречала концертные афиши со знакомым именем, покупала пластинки сее песнями, и меня все сильней разбирало любопытство... Как ей живется,моей тезке в однофамилице - Татьяне Филимоновой?Дозвонилась, представилась. На другом конце провода - легкоезамешательство. Потом встречный интерес: "Конечно, приезжайте! Правда,времени у нас будет немного: после обеда улетаю на гастроли...".Так и сложилась наша встреча. Хозяйка. торопясь, стряпала на обед пельмени,кормила семью, в спешке укладывала в дорожные сумки свои сценическиекостюмы и говорила. Отвечала, сама спрашивала.- Татьяна Петровна, на сцене вы уже 20 лет. Я знаю, что начинали вы какисполнительница старинных цыганских песен и романсов. А теперь у вас врепертуаре все больше русских... Почему? Вам что - разонравились цыганские?- Ну что вы! Здесь все сложнее. И связано это с моим интересом к историизнаменитого хора московских цыган - хора Ильи Соколова. Чем прежде былицыгане? Гонимое "фараоново племя"... Черные, гортанный язык и занятиянепочтенные: гадают, ворожат, крадут коней." Ну и веселят народ - вкабаках, трактирах, ресторанах". Только в литературе и осталось: там-то пелВаська, лихо плясал Гришка... Все остальное уходило в небытие.А с Ильи Соколова началась, собственно, история цыганского искусства вРоссии. Это был уникальный талант, знаменитость в своем роде, как писала онем "Северная пчела". Гитарист, аранжировщик, танцор... И 42 года руководилхором - все на нем держалось. Пушкин застал его уже седым: "Так старый хрычцыган Илья, под лад плечами шевеля, глядит на удаль плясовую..." А он нетолько горячо, темпераментно плясал - он подвижнически собирал русскиенародные песни, прежде не выходившие дальше крестьянской околицы,полузабытые. Драматически выразительное цыганское исполнение дало им ивосторженную аудиторию во всех слоях общества, и вторую жизнь. Так хорвернул "Лучину", "Ой да не будите меня, молодую...", "Уж как пал туман","Не вечерняя", "Не смущай". И еще многие шедевры.Русские люди, слушая свои песни, изумлялись тому, как преображались этипесни, проходя через цыганское сердце... Мы знаем этот хор по описаниямсовременников и, к счастью, по сборникам его лучших песен (репертуар былогромный). Их составляли как любители, так и композиторы. А цыганскимпесням они дали, по выражению того времени, "известные законы музыки",впервые их точно записали.Так что старинный цыганский репертуар - он еще и русский. И XX век многимобязан началу XIX. А я просто шла к этим истокам. Первые четыре годавыступала с цыганским составом, потом, конечно, потребовалось новоесопровождение. Я долго приглядывалась, трудно выбирала." Сейчас у меня вколлективе (он так и называется: коллектив Татьяны Филимоновой) всего тримузыканта. Зато какие! Первые в своем деле. Это знаменитый русский гитаристСергей Орехов. Опытнейший аккомпаниатор Геннадий Разуваев - он начинал сУтесовым, Бернесом." И замечательный скрипач Александр Веселов.Теперь понимаете, почему две примадонны Соколовского хора - цыганкиСтепанида и Татьяна - вошли в историю XIX века как исполнительницы русскихнародных песен?- Но почему, скажите, и чисто цыганская, таборная песня так много говоритрусской душе? Вы, наверное, согласитесь с тем, что не все народы в Европеприняли ее столь органично встроив в свое национальное искусство.- То, что возникло из слияния цыганского и русского фольклора, - этофеномен. Наверное, его исследователи дали бы вам более научный ответ... Яскажу, как понимаю. Вот цыгане. Кочевое, импульсивное племя, все-то у негосо всхлипами: "В радости мы пляшем, в горе мы поем."" И огромный русскийнарод, тысячу лет живущий оседло на своей земле, такая мощь, раздолье,мягкость." Неприхотливое искусство цыган и природная наивность русскогонародного творчества. И там, и там - все идет от сердца. Может, в этомпричина? Одно знаю: таборное семя упало в благодатную почву. Как, впрочем,и в Венгрии, Испании.В Европе это три главные ветви музыкальной культуры цыган - русская,испанская, венгерская. Их очень интересно сравнивать. Русская - это широта,глубина, сила. Мы берем душу потихоньку, незаметно и навсегда. И в Пиренеях- Там, знаете, встретились испанский черт и цыганская чертовка.Схлестнулись два темперамента - и такой взрыв страстей! Фламенко мгновеннооглушает. Как удар. Я это на себе испытала в Испании. А чардаш? Кто устоитперед ним?- Татьяна Петровна, когда о вас пишут специалисты, они подчеркиваютпрекрасные вокальные и пластические данные, ваше уважение к тексту,благородную манеру исполнения, унаследованную (видимо, это говорят с вашихслов) от деда". Но вы, я знаю, не учились даже пению! Вас взяли в ансамбль,вы посидели для начала на сцене (естественно, не Колонного зала, а,насколько мне известно, ресторана "Машук" в Пятигорске), потом пошлиплясать, петь". Довольно скоро поступили в Москонцерт. И такой путь дляцыганских артист считается обычным. Но вы по образованию педагог и,наверное, лучше других понимаете, что такое профессиональная учеба, каковароль школы в искусстве.- Да, я химик-биолог, три года работала здесь, в Горках, в школе-интернатепамяти Ленина. Да, на сцену вступила как самоучка. И до сих пор учусь.Человек я настырный, недоверчивый, хочу во всем убедиться сама... Например,чтобы больше узнать о Соколовском хоре, ездила в библиотеку, читала газетыи журналы начала прошлого века - "Московские ведомости", "Севернуюпчелу"...Конечно, превыше всего ценю профессионализм. Но вот парадокс: как тольконачинала учиться петь у педагога - прекращала петь по-цыгански. И не толькоя. Знаю, что исключением из этого правила была лишь Степанида. Она пять летзанималась с итальянским маэстро, выписанным для нее графом-меценатом.Классическая огранка украсила и обогатила ее несравненный голос - и нелишила того, что отличает цыганские голоса. Она пела и русский оперныйрепертуар, стала безумно знаменитой. И, кстати, очень богатой. Потом долгопомогала разорившейся семье графа и еще двадцати семьям.- Не мной замечено: наши лучшие артисты за границей выступают гораздо чаще,чем в своей стране. Вот и вы, говорят, любите работать в Германии. Почему?Для меня тут несходство характеров очевидное: немецкий педантизм ицыганская любовь к импровизации, лед и пламень...- Верно, весь мир. объездила, а в России концертирую мало. Объяснять этодолго, сложно и, если честно, не хочется: сразу портится настроение".Действительно, люблю работать с немецкими и вообще с зарубежнымиимпресарио".. Гастроли в Германии - это значит: все честно, все в срок, вседо мелочей точно. И мне это по душе. Уважительность, порядок, красота,чистота - как всего этого недостает в нашей жизни! Конечно, в чужой страневыходишь на сцену в состоянии временного дискомфорта. Он очень не похож натот трепет, с каким ступаешь, допустим, на сцену Колонного зала". Помнюпервую поездку в Германию - это было году в 64-м или 65-м. Северноепобережье, народ кажется холодным, как и море... Конечно, хлопают. Думаешь:расшевелила - или это они из вежливости? А отношение к цыганам? Из историиведь не выбросишь этот факт: Гитлер уничтожал цыган наравне с евреями. Итолько после концерта понимаешь: ты победила!А что касается характера... Ведь я лишь на четверть цыганка. Дед Василийкузнецом бы п. Ушел из табора, осел на Дальнем Востоке, женился нахохлушке. Пятнадцать детей растил, но все равно попал под раскулачивание.Сослали. Там, на омских болотах, и сгинул. Бабушка рассказывала: хоронили вчужом исподнем белье. Семья долго бедствовала. Мать была самой младшей,чуть не умерла тогда от голода... А отец у меня русский, сибиряк. Военный.Кочевали по городкам. Росла я в Новосибирске и в Кемерове. А сюда, вПодмосковье, перевели моего мужа (фамилию после развода я оставиладевичью). И я безумно влюбилась в эти места! Здесь все мое! Себя считаюрусской. Наверное, каждый человек, живя на земле России, определяется: ктоон, с кем он, за что он. Такая уж сила у нашей земли. А кровь может бытьлюбая.Кстати, если уж мы об этом заговорили. Помните, почему Илья Муромец,победивший Святогора, отказался от его дара? Бились-бились они, обавыдохлись. Но правда была на стороне Ильи Муромца, и Святогор признал своепоражение. И сказал: "Подойди ко мне. Я вдохну в тебя трижды. От первоговдоха ты поднимешься. От второго вернется силушка. А от третьего станешь тынемирно силен".- Немирно?- Это цыганское выражение... Ну, Илья после первого вдоха приподнялся,после второго снова обрел силу. И сказал: "Третьего не надо". Вот она,психология русского человека! Немирная сила ему не нужна. Он хочет нести туношу, которая предназначена ему господом Богом, судьбой, природой.И мне кажется, оттого сейчас столько горя в стране, что взяли верх люди,которые не знают для себя края, предела... Я часто думаю, что предки нашибыли мудрей и чище. Они построили фундамент России. А мы что возводим нанем? Что оставим? Мы должны для самоконтроля почаще оглядываться ивглядываться в то, что было до нас: как прожито, что нажито."- Татьяна Петровна, а вы сами в чем силы черпаете? Ведь современный человекза день сильно опустошается.- Черпаю силы в истории. Журналы уже ни в какие шкафы не лезут. Нашаистория - это глоток свежего воздуха. Один вдох... Еще бы другой! Атретьего не надо. Иначе начнем заявлять, что русский народ выше и лучшевсех. Впрочем, положение у нас как у Ильи Муромца: обессилели, на коленяхстоим. Одно хорошо: хоть на своей земле стоим, и это поможет подняться.- На коленях? Не слишком ли мрачная картина? Я вот ехала сюда, в Горки, изаметила, как много здесь строится особняков. Строятся с размахом. Правда,похожи на какие-то сложносочиненные скворечники". В этом ряду один домприятно поражает. Красный кирпич, арочные окна. То ли церковь - пока безкупола, то ли хорошо сохранившаяся купеческая хоромина...- Это мой дом. Уже подвели под крышу. Проект из Сергиева Посада, получил,между прочим, первую премию на выставке. Русский стиль начала XIX века."Действительно, сейчас все почему-то увлеклись прибалтийскими проектами. Ноони хороши для своей земли. А я живу в России и всю жизнь мечтала о такомдоме!- Наверное, и объяснять не надо почему.- Сами видите. Сын, а ему пора жениться, в той комнате, я - здесь, в этойпроходной комнате. Сплю на диване, головой у порога. Но дело даже не вэтом! Ленинские Горки - заповедная зона, музейный комплекс. Там всенапоказ. А для нас, простых смертных, даже сделали обводную дорогу - какраньше в барских квартирах для прислуги была черная лестница... Чтоб нами ине пахло возле усадьбы. Там - миллионные затраты, а у нас в поселке нетцентрализованного газа и горячей воды. Зимой в квартире если плюсдвенадцать - уже роскошь... Надоело это унижение! Жить и зависеть откаких-то пропагандистских планов, от пьяниц в котельной... Нет, я хочу идом по душе, а в нем и печку, и камин. Холодно - я затопила. Сама хочурегулировать свою жизнь! Недаром имя "Татьяна" означает "устроительница,учредительница". Костьми лягу, чтоб обустроить мои 15 соток! Надеюсь насвятую великомученицу Татьяну. Господь даст, поможет... Кстати, я заметила,Татьяна Александровна, возле этой иконы вы вроде призадумались. Почему?- Икона хорошая. И против имени - Татьяна - ничего не имею. Но вотвеликомученица...- Да у нас все женщины - мученицы! Жизнь в России такая. Тем не менее ясвоей судьбой довольна. Я на сцене, занимаюсь любимым делом. Вырастиласына. Сама заработала на дом и почти построила его... Ведь лет пять ушлотолько на хлопоты об участке. Два года закупала материалы, свозила,складывала поначалу на чужой земле." Весь кирпич перебрала своими руками!Вставала в шесть утра, варила котлами еду для бригад... А ведь ещеконцерты, гастроли! Если б не беспрерывные пьянки каменщиков, мы до холодови крышу бы сделали. Одно знаю: когда начала строить свой дом, то поняла,что я состоявшийся человек. Дом помог мне доосуществиться.Мы говорили еще о многом. Конечно, о родне - искали общую, не нашли, слегкарасстроились. Конечно, о современном цыганском искусстве, о тенденциях вкультуре, о положении артиста в нашем псевдорынке, о политике - куда от нееденешься!.. Татьяна Петровна - человек самостоятельный. На все эти дела унее свой взгляд. И я рада, что журналистская судьба подарила мне вдвойнелюбопытную встречу.Я всегда жгуче завидовала двум видам таланта. Умению высказать душу песнейи умению карандашом мгновенно набросать портрет человека... Верю: есть на необъятных российских просторах и художница Татьяна Филимонова. Может, дасто себе знать?
Будьте благословенны! Лукреция Альба
|
| |
| |
| Lucrecija | Дата: Четверг, 06.03.2014, 00:08 | Сообщение # 48 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 824
Статус: Offline
| ТАНЯ ДЕМЬЯНОВА
Татьяна Демьянова - солистка цыганского хора, любимица А.С.Пушкина. Именно она пела поэту накануне его свадьбы в 1831 году.
Снимок сделан в 1875 году, когда певица была уже на склоне лет.
Воспоминания Татьяны Демьяновой о Пушкине
 В Москве, в одном из переулков Бронной, в углу убогого деревянного
флигеля доживает свои дни 65-летняя, невысокая и глухая старушка, с еще
не совсем седыми волосами и большими черными, сохранившими еще
необыкновенный блеск, глазами. У ног этой старушки (в буквальном смысле
слова) лежал когда-то влюбленный поэт Языков; эту старушку воспевал он
вдохновенными стихами:
Где же ты,
Как поцелуй несильный и мятежный,
Разгульная и чудо красоты?..
Приди! Тебя улыбкой задушевной,
Объятьями восторга встречу я,
Желанная и добрая моя,
Мой лучший сон, мой ангел сладкопевный,
Поэзия московского житья!
Песни этой старушки доводили когда-то Пушкина до истерических рыданий...
Зовут ее и поныне прежним, когда-то знаменитым по всей Москве именем
Таня. «Бабуся», или просто «баба», прибавляют к этому имени нынешние
певчие цыганские птички, из которых далеко не все помнят ее... Не
умирает она с голоду, впрочем, благодаря маленькой пенсии, выдаваемой ей
княгинею Голицыной, — единоплеменницею ее...
Пишущий эти строки познакомился с «Бабой Таней» у одной из жилиц того дома, в котором
проживает она. Старушка хотя совершенно глуха, но как-то чрезвычайно
понятлива, догадывается или читает по движению губ вопрошающего, — во
всяком случае, на повторенный два или три раза вопрос, за которым следит
она с напряженным вниманием своих проницательных глаз, она как-то
порывисто, как бы ужасно обрадовавшись, начинает вдруг отвечать, лицо
оживляется чрезвычайно милою, добродушною улыбкою, и воспоминания
счастливого прошлого льются уже неиссякаемой струей из поблеклых
морщинистых ее уст.
«Поздно уже было, час двенадцатый, и все мы собирались спать ложиться, как вдруг к
нам в ворота постучались, — жили мы тогда с Лукерьей и Александрой да с
дядей моим Антоном на Садовой, в доме Чухина. Бежит ко мне Лукерья,
кричит: «Ступай, Таня, гости приехали, слушать хотят». Я только косу
расплела и повязала голову белым платком. Такой и выскочила. А в зале у
нас четверо приехало, — трое знакомых (потому наш хор очень любили и
много к нам езжало). Голохвастов Александр Войнович, Протасьев-господин и
Павел Иванович Нащокин (В отчестве ошибка: Павел Воинович Нащокин), —
очень был влюблен в Ольгу, которая в нашем же хоре пела. А с ним еще
один, небольшой ростом, губы толстые и кудлатый такой... И только он
меня увидел, так и помер со смеху, зубы-то белые, большие, так и
сверкают. Показывает на меня господам: «Поваренок, кричит, поваренок!» А
на мне, точно, платье красное ситцевое было и платок белый на голове,
колпаком, как у поваров. Засмеялась и я, только он мне очень некрасив
показался. И сказала я своим подругам по-нашему, по-цыгански: «Дыка,
дыка, на не лачо, тако вашескери!» Гляди, значит, гляди, как не хорош,
точно обезьяна! Они так и залились. А он приставать: «Что ты сказала,
что ты сказала?» — «Ничего, — говорю, — сказала, что вы надо мною
смеетесь, поваренком зовете». А Павел Войнович Нащокин говорит ему: «А
вот, Пушкин, послушай, как этот поваренок поет!» А наши все в это время
собрались; весь-то наш хор был небольшой, всего семь человек, только
голоса отличные были, — у дяди Александра такой тенор был, что другого
такого я уж в жизнь больше не слыхивала. Романсов мы тогда мало пели,
все больше русские песни, народные. Стеша, покойница, — было мне всего
14 лет, когда померла она, — так та, бывало, как запоет: «Не бушуйте вы,
ветры буйные», или «Ах, матушка, голова болит», без слез слушать ее
никто не мог, даже итальянская певица была, Каталани, так и та
заплакала. Однако, когда я уже петь начала, были в моде сочиненные
романсы. И главный был у меня: «Друг милый, друг милый, с далека
поспеши». Как я его пропела, Пушкин с лежанки скок — он, как приехал,
так и взобрался на лежанку, потому на дворе холодно было, — и ко мне.
Кричит: «Радость ты моя, радость моя, извини, что я тебя поваренком
назвал, ты бесценная прелесть, не поваренок!» И стал он с тех пор к нам
часто ездить, один даже частенько езжал и как ему вздумается, вечером, а
то утром приедет. И все мною одною занимается, петь заставит, а то
просто так болтать начнет, и помирает он, хохочет, по-цыгански учится. А
мы все читали, как он в стихах цыган кочевых описал. И я много помнила
наизусть и раз прочла ему оттуда и говорю: «Как это вы хорошо про нашу
сестру, цыганку, написали!» А он опять в смех: «Я, — говорит, — на тебя
новую поэму сочиню!» А это утром было, на масленице, и мороз опять
лютый, и он опять на лежанку взобрался. «Хорошо, — говорит, — тут —
тепло, только есть хочется». А я ему говорю: «Тут, — говорю, —
поблизости харчевня одна есть, отличные блины там пекут, — хотите, пошлю
за блинами?» Он с первого раза побрезгал, поморщился. «Харчевня, —
говорит, — грязь». — «Чисто, будьте благонадежны, — говорю, — сама не
стала бы есть». — «Ну, хорошо, посылай, — вынул он две красненькие, — да
вели, кстати, бутылку шампанского купить». Дядя побежал, все в минуту
спроворил, принес блинов, бутылку. Сбежались подруги, и стал нас Пушкин
потчевать: на лежанке сидит, на коленях тарелка с блинами, — смешной
такой, ест да похваливает: «Нигде, — говорит, — таких вкусных блинов не
едал», — шампанское разливает нам по стаканам... Только в это время в
приходе к вечерне зазвонили. Он как схватился с лежанки: «Ахти мне, —
кричит, — радость моя, из-за тебя забыл, что меня жид-кредитор ждет!»
Схватил шляпу и выбежал как сумасшедший. А я Ольге стала хвалиться, что
Пушкин на меня поэму хочет сочинить. Ей очень завидно стало. «Я, —
говорит, — скажу Нащокину, чтобы он просил его не на тебя, а на меня
беспременно написать». Нащокин пропадал в ту пору из-за нее, из-за
Ольги. Красавица она была и втора чудесная. Только она на любовь с ним
не соглашалась, потому у ней свой предмет был, — казак гвардейский,
Орлов, богатейший человек; от него ребеночек у нее был. А отец его, как
узнал, что он с цыганкой живет, вытребовал его домой, на Дон, из гвардии
перевел. Он оттуда Оле жалкие письма писал, и на сыночка по две тысячи
рублей посылал ей каждый год, а уехать с Дона — боялся отца. Нащокина же
дела очень плохи были, и Пушкин смеялся над ним: «Ты, — говорит, —
возьми коромысло, два ведра молока нацепи на него и ступай к своей Ольге
под окно; авось она над тобой сжалится». А Нащокин очень нашелся ему
ответить на это: «Тебе, — говорит, — легко смеяться, напишешь двадцать
стихов, столько же золотых тебе в руки, — а мне каково? Действительно, —
говорит, — одно остается, — нацепить себе ведра на плечи».
Однако тут он в скорости поправился как-то, и Ольга, также не дождавшись
Орлова, склонилась к нему и переехала жить с ним на Садовую. Жили они
там очень хорошо, в довольстве, и Пушкин, как только в Москву приедет,
так сидьмя у них сидит, а брат его, Лев Сергеевич, так тот постоянно и
останавливался у них на квартире. Я часто к ним хаживала, меня все они
очень ласкали и баловали за мой голос, — да и смирна я была всегда,
обижать-то меня будто никто и не решался, не за что было!..
—В каких же годах происходило все это? — спросили старушку.
—А вот считайте: мне теперь шестьдесят пятый год пошел, а тогда двадцатый
минул, значит, сорок пять лет назад будет; так я говорю?
—Так. В 1830 году, выходит, поэтому?
—Должно быть так! Тут еще вскоре холера первая сделалась; не дай бог, что за
время было, — вспомнить страшно!.. К зиме все прошло, опять стали мы
петь, и опять Пушкин в Москву приехал, — только реже стал езжать к нам в
хор. Однако нередко я видала его по-прежнему у Павла Войновича и Ольги.
Стал он будто скучноватый, а все же по-прежнему вдруг оскалит свои
большие белые зубы да как примется вдруг хохотать. Иной раз даже
испугает просто, право!
Тут узнала я, что он жениться собирается на красавице, сказывали, на Гончаровой. Ну, и хорошо, подумала, господин
он добрый, ласковый, дай ему бог совет да любовь! И не чаяла я его до
свадьбы видеть, потому, говорили, все он у невесты сидит, очень в нее
влюблен.
Только раз, вечерком, — аккурат два дня до его свадьбы осталось, — зашла я к Нащокину с Ольгой. Не успели мы и поздороваться,
как под крыльцо сани подкатили, и в сени вошел Пушкин. Увидал меня из
саней и кричит: «Ах, радость моя, как я рад тебе, здорово, моя
бесценная!» — поцеловал он меня в щеку и уселся на софу. Сел и
задумался, да так, будто тяжко, голову на руку опер, глядит на меня:
«Спой мне, — говорит, — Таня, что-нибудь на счастье; слышала, может
быть, я женюсь?» — «Как не слыхать, — говорю, — дай вам бог, Александр
Сергеевич!» — «Ну, спой мне, спой!» — «Давай, — говорю, — Оля, гитару,
споем барину!..» Она принесла гитару, стала я подбирать, да и думаю, что
мне спеть... Только на сердце у меня у самой невесело было в ту пору;
потому у меня был свой предмет, — женатый был он человек, и жена увезла
его от меня, в деревне заставила на всю зиму с собой жить, — и очень
тосковала я от него. И, думаючи об этом, запела я Пушкину песню, — она
хоть и подблюдною считается, а только не годится было мне ее теперича
петь, потому она будто, сказывают, не к добру:
Ах, матушка, что так в поле пыльно?
Государыня, что так пыльно?
Кони разыгралися...
A чьи-то кони, чьи-то кони?
Кони Александра Сергеевича...
Пою я эту песню, а самой-то грустнехонько, чувствую и голосом то же
передаю, и уж как быть, не знаю, глаз от струн не подыму... Как вдруг
слышу, громко зарыдал Пушкин. Подняла я глаза, а он рукой за голову
схватился, как ребенок плачет... Кинулся к нему Павел Войнович: «Что с
тобой, что с тобой, Пушкин?» — «Ах, — говорит, — эта ее песня всю мне
внутрь перевернула, она мне не радость, а большую потерю предвещает!..» И
не долго он после того оставался тут, уехал, ни с кем не простился.
—И что же, баба, виделась ты с ним после того?
—Раз, — раз всего потом довелось мне его видеть. Месяц, а может и больше,
после его свадьбы, пошла я как-то утром к Иверской, а оттуда в город, по
площади пробираюсь. Гляжу, богатейшая карета, новенькая, четвернею едет
мне навстречу. Я было свернула в сторону, только слышу громко кто-то
мне из кареты кричит: «Радость моя, Таня, здорово!» Обернулась я, а это
Пушкин, окно спустил, высунулся в него сам и оттуда мне ручкой поцелуй
посылает... А подле него красавица писаная — жена сидит, голубая на ней
шуба бархатная, — глядит на меня, улыбается. Уж и не знаю, право, что
она об этом подумала, только очень конфузно показалось мне это в ту
пору... — Старушка рассмеялась, будто просияв вся от того
воспоминания...
— Ну, а с Языковым как ты познакомилась?
— С Языковым? А познакомилась я с ним в самый день свадьбы Пушкина.
Сидела я в тот день у Ольги. Вечером вернулся Павел Войнович и с ним
этот самый Языков. Белокурый он, толстенький и недурной. Они там на
свадьбе много выпили, и он совсем как не в своем уме. Как увидал меня,
стал мне в любви объясняться. Я смеюсь, а он еще хуже пристает; в ноги
мне повалился, голову на колени мне уронил, плачет: «Я, говорит, на тебе
женюсь. Пушкин на красавице женился, и я ему не уступлю, Фараонка».
Такой смешной он был. «Фараонка ты моя», — говорит. «Так с первого раза
увидали и жениться уже хотите?» — смеюсь я ему опять. А он мне на это:
«Я тебя так давно знаю, ты у меня здесь давно, — на лоб себе показывает,
— во сне тебя видел, мечтал о тебе!..» И не понимала я даже, взаправду
видал ли он меня где прежде, или так он только, с хмелю... Павел
Войнович с Ольгой помирают, глядя, как он ко мне припадает. Однако очень
он меня тут огорчил... Увидал он у меня на руке колечко с бирюзою. «Что
это за колечко у тебя, — спрашивает, — заветное?» — «Заветное». —
«Отдай мне его!» — «На что оно вам», — говорю. А он опять пристал,
сдернул его у меня с пальца и надел себе на мизинец. Я у него отнимать,
он ни за что не отдает. «До гроба не отдам!» — кричит. И как я ни
плакала, со слезами молила, он не отдал. Павел Войнович говорит мне:
«Оставь, отдаст, разве думаешь, он в самом деле?..» Так и осталось у
него мое колечко... А оно было у меня заветное, — дал мне его тот самый
человек, которого я любила и который в деревне был; я его, по его
письму, со дня на день ждала в Москву и просто спать не могла, — что он
приедет, спросит про кольцо, а его у меня нет, а еще хуже, что оно у
другого человека... А тот не отдает мне его ни за что. И не знала я,
просто, что мне делать. Потому Языков скоро перестал ездить к нам в
хор...
—Как же так, баба? Ведь он в тебя влюблен был?
—А бог его знает! Влюблен, да не мил, — да и то, не знаю даже, что такая за
любовь была у него ко мне... Не так люди любят! Холодный человек был,
так я сужу...
Можно заключить, что Языков вообще не оставил в памяти старушки никакого значительного впечатления. Она, так подробно
вспоминавшая о встречах своих с Пушкиным, гордившаяся тем, что он «хотел
поэму на нее написать», не знала даже, что внушила Языкову мотивы к
трем, едва ли не прелестнейшим и посвященным ей (Т. Д.) его
стихотворениям и что одним из этих мотивов было именно то колечко,
которое он в минуту шалости сорвал у нее с руки. Но что сказала бы
глухая Таня, если бы можно было прочесть ей следующие строфы:
Да, как святыню берегу я
Сей перстень, данный мне тобой,
За жар и силу поцелуя,
Тебя сливавшего со мной.
Ну что ж? так пылко, так глубоко.
Так вдохновенно полюбя
Тебя, мой ангел черноокий,
Одну тебя, одну тебя, —
Один ли я твой взор умильный
К себе привлек? На мне ль одном
Твои объятия так сильно
Живым свиваются кольцом?
Ах, нет! Но свято берегу я ... и проч.
Никогда никакого «перстня» не дарила она фантазирующему по поводу ее поэту. По
словам старушки, между ею и Языковым не только никогда не существовало
близких отношений, но и во всем-то недолгом их знакомстве увлечение его
выразилось лишь однажды, в тот вечер, когда он, вернувшись возбужденный
со свадьбы Пушкина, улегся у ее ног и предлагал ей жениться, — причем
она, разумеется, по обычаю цыганок того времени, отвечала поцелуями на
его поцелуи, учтивости ради. Заподозрить ее в неискренности нет никакого
основания, — она так простодушно говорит о своих «предметах». К тому же
в 1831 году, в котором писаны были Языковым упомянутые стихотворения к
Т. Д. (Татьяне Демьяновне), относится и следующее его признание в том,
что он называет «гармоническою ложью».
Радушно рабствует поэту
Животворящая мечта;
Его любовному привету
Не веруй, дева-красота!
Вот день, — и бледная ты встала,
Ты не спала, ты все мечтала...
А он, таинственник Камен?
Им не играли грезы ночи;
И бодр и свеж проснулся он
И про любовь и черны очи
Уже выдумывает сон.
Страсть к Тане не была ли точно так же «выдумана» Языковым?
— И так не отдал он тебе твоего колечка? — спросили бабу.
— Отдал, батюшка, отдал! И опять же Пушкину, Александру Сергеевичу, за то
спасибо! Павел Войнович Нащокин нажаловался ему на Языкова, что вот он
как со мною нехорошо сделал. Александр Сергеевич и заступился за меня, —
заставил его перстенек мой Оле отдать. От нее я его назад и получила. И
в аккурат так пришлось, что мой-то из деревни на другой же день
приехал... Беда, коли б тогда перстенька его не было у меня...
Старушка примолкла, опустила свои блестящие глаза на свои исхудалые пальцы,
будто ища на них следа того заветного колечка, и глубоко вздохнула.
—А уж как мы все плакали по нем, по Александре Сергеевиче, — встрепенулась
она вдруг, — когда узнали, что убили его сердечного... Давно ведь это
было... Лет сорок али больше будет?..
Слезы выступили у нее на ресницах:
—А меня-то когда Господь приберет отсюда! Ох, как тяжко, как тяжко жить! И
все бы, кажется, перенести можно, да вспоминать непереносимо!..
http://pushkinskij-dom.livejournal.com/93396.html
Будьте благословенны! Лукреция Альба
|
| |
| |
| Lucrecija0636 | Дата: Пятница, 24.07.2015, 14:55 | Сообщение # 49 |
Группа: Модераторы
Сообщений: 117
Статус: Offline
| МЕНЯ НЕ ГРЕЕТ ШАЛЬ
1. Сегодня ночью я с ним встречалась
И прошептала как на беду:
"Сегодня, милый, с тобой прощаюсь
А завтра снова к тебе приду.
Припев:
Меня не греет шаль
Холодной, зимней ночью.
В душе моей печаль,|
Тоска мне выжгла очи.| 2
2. С тобой расстаться так сердцу больно,
Зачем разлука нам суждена!
Но у цыганки так сердце вольно,
Одной любовью вся жизнь полна.
Припев:
3. Сегодня утром уйду далёко,
А ночью вспыхнут огни костров,
Но сердцу будет так одиноко,
Никто не скажет заветных слов.
Припев:
Сообщение отредактировал Lucrecija0636 - Пятница, 24.07.2015, 14:56 |
| |
| |
| Lucrecija0636 | Дата: Четверг, 08.12.2016, 13:39 | Сообщение # 50 |
|
Группа: Модераторы
Сообщений: 117
Статус: Offline
| 16 ДЕКАБРЯ ТЕАТР “РОМЭН” ОТМЕТИТ СВОЕ 85-ЛЕТИЕ
Возникновение цыганского театра именно в Москве было предопределено богатой историей и популярностью цыганского музыкального искусства, именно московские оседлые хоровые цыгане стояли у истоков театра. С конца 17-го – начала 18-го века, когда цыгане поселились в России, русскую литературу, музыку и поэзию невозможно представить без цыган и цыганской песни. Наиболее ёмко место цыганской песни определил великий Лев Толстой: “Цыганская музыка была у нас в России единственным переходом от музыки народной к музыке ученой”.
В 1930 году в среде московской интеллигенции возникла идея создания цыганского театра. Эту идею поддержали чиновники и деятели культуры. Первый спектакль 16 декабря 1931 г. по пьесе Александра Германо “Жизнь на колесах” ознаменовал рождение нового театра. Славу уникального коллектива в разные годы создавали и поддерживали известные деятели российской культуры, им руководившие: Моисей Гольдблат, Михаил Яншин, Пётр Саратовский, Семён Баркан.
Известность театра давно вышла за пределы Москвы, и самобытному искусству талантливого коллектива рукоплещут зрители России, ближнего и дальнего зарубежья. Он все так же любим и востребован, как в те далекие годы, когда его история только начиналась.
Театр идет своим собственным творческим путем, возрождая и развивая подлинное народное творчество цыган, создавая близкий ему по темам репертуар, включая в свои спектакли музыку, песни и танцы, в основе которых лежит творчество цыганского народа.
Художественным руководителем театра “Ромэн” с 1977 года является Николай Сличенко – известный актер, режиссер, певец, народный артист СССР, лауреат Государственной премии СССР, лауреат премии Правительства РФ.
Николай Сличенко пришел в театр “Ромэн” в 1951, достойно пройдя все стадии гражданского и творческого роста, от артиста вспомогательного состава до главного режиссера и художественного руководителя театра. Сыгранные Н. Сличенко за эти годы более семидесяти разноплановых ролей внесли огромный вклад в развитие цыганского искусства. Закономерен переход Н. Сличенко к режиссуре от первых проб до режиссера-постановщика этапных для театра спектаклей “Грушенька”, “Живой труп”, “Мы-цыгане”, “Таборные игры” и мн. др. Постановка спектакля “Живой труп” и исполнение роли Фёдора Протасова потрясли театральную Москву необычностью трактовки, страстностью и глубиной исполнения. Закономерным итогом явилось присуждение Н. Сличенко Государственной премии СССР. Одной из удачных постановок явился спектакль – притча “Таборные игры”, удостоенный премии Москвы в области литературы и искусства.
Николай Сличенко – сегодня подлинно народный артист, один из тех выдающихся мастеров сцены, который действительно заслужил всенародное признание. Его сценическое обаяние, невероятная трудоспособность, неувядаемый талант и вокальная одаренность, сделали его мастером поистине народного и даже международного масштаба.
Легендарный спектакль, визитная карточка театра “Ромэн” в этом году отметил сорокалетний юбилей со дня премьеры. Его авторы – Иван Ром-Лебедев и Николай Сличенко определили жанр этого спектакля – народное музыкальное зрелище, прежде всего потому, что подлинно цыганское искусство выросло из народной стихии, и ею, отмечено. Этой стихией овеян, окрашен, одухотворён каждый эпизод спектакля, пронизанный музыкальным, песенным, танцевальным цыганским фольклором.
Премьера спектакля состоялась в Москве 26 июня 1976 года. В захватывающем ритме, с волнующими страстными песнями, с яркими стремительными танцами предстала перед зрителями история народа – вечного странника. Никого не могло оставить равнодушным органичное единство впечатляющей сценографии и богатых костюмов, выразительных массовых сцен и темпераментных сольных номеров. В создании яркой сценической палитры спектакля участвовали выдающиеся мастера – художник-сценограф Сергей Бархин и художник по костюмам, знаменитый модельер Вячеслав Зайцев.
Триумф премьерного спектакля был усилен многочисленными гастролями по стране, а дальше и по всему миру. Народное музыкальное зрелище с восторгом принимали зрители разных стран: Японии, Франции, Италии, Индии, Югославии, Турции, Австрии и многих других.
К юбилею готовится премьера нового спектакля. Впервые театр обращается к эпизодам своей истории.
Пьеса “Поющие струны души” – это становление театра, его основатели, имена которых говорят сами за себя. Жизненная история, непростые судьбы трех главных персонажей: Николая Хмелева, Ляли Черной и Михаила Яншина заставят сопереживать зрительный зал.
В пьесе В. Романова и Н. Сергиенко отражён не только дух цыганского театра, но созидательный дух того времени, когда вся страна была на подъеме. Тогда же рождается единственный в мире цыганский театр “Ромэн”, который пленил миллионы зрителей нашей страны своим талантом, своей уникальностью, струнами своей души. Спектакли пройдут 23, 24, 29 декабря.
Богатая событиями, история жизни уникального театра будет представлена в выставочном проекте “От цыганского хора до театра” в музее-усадьбе Ф.И. Шаляпина. Впервые совместный проект подготовлен силами двух ведущих федеральных музеев: ВМОМК имени М.И.Глинки, ГЦТМ им. А.А. Бахрушина и театром “Ромэн”. Будут выставлены уникальные экспонаты, никогда не представлявшиеся зрителям одновременно, “только здесь и сейчас”.
Выставка будет проходить с 1 декабря по 19 февраля.
Адрес: Новинский бульвар, 25.
Источник:
http://www.rewizor.ru/theatre....IMAGE5$
Сообщение отредактировал Lucrecija0636 - Четверг, 08.12.2016, 13:40 |
| |
| |
 | | Copyright MyCorp © 2024 |  | |  |
|
